- 159 -
1 Этим вступительным абзацем начинается редакция В. В автографе (ред. А) вместо него абзац, написанный рукой старца Епифания и заключенный им в круг: Аввакум протопоп понужен бысть житие свое написати иноком Епифанием, понеже отец ему духовной инок, — да не забвению предано будет дело божие; и сего ради понужен бысть отцем духовным на славу Христу богу нашему. Аминь.
В ред. Б и В эта приписка Епифания приведена в несколько измененной редакции. Вслед за припиской Епифания в ред. В идет выписка из поучения аввы Дорофея о любви и затем обращение Аввакума к некоему «чаду возлюбленному», начинающееся следующими словами:
- 160 -
Вото тебе, чадо мое возлюбленное, книга живота вечнаго; поминай мя в молитвах своих и старца не забывай Епифания. Я писал, а он мне молитвами помогал; над всем же сим благословит тя господь и Марию твою Пиминовну, и чад ваших, и снох, и внучаток, и сродников, и знаемых, и друга, и другиня, и вся вас любищие; еще еже да будет всяк благословляяй тя благословен и проклинаяй тя — проклят.
2 Слов: Всесвятая троице... избранными твоими. — в ред. Б нет.
3 После этих слов в ред. В: а от рода на шестой десяток идет.
4 После этих слов в ред. Б: Сердитовал на меня за церковную службу: ему хочется скоро, а я пою по уставу, не борзо; так ему было досадно.
5 После этих слов в ред. В: и с братом
6 После этих слов в ред. В: а сами, пошед, запели божественныя песни, еваньгельскую стихеру большим роспевом: «На гору учеником идущим за земное вознесение предста господь и поклонишася ему», всю до конца; а пред нами образ несли. Певцов в дому моем было много; поюще со слезами, на небо взираем; а провождающии жители того места, мужи, и жены, и отрочата, множество народа, с рыданием плачюще и сокрушающе мое сердце, далече нас провожали в поле. Аз же, на обычном
- 161 -
месте став и хвалу богу воздав, поучение прочет и, благословя, насилу в дом их возвратил, а с домашними впредь побрели.
7 Вместо: плясовые медведи — в ред. Б: скоморохи с медведьми
8 Вместо: А опосля учинились... своя люди. — в ред. Б: Помяни его, господи, во царствии своем, беднинькова! Опосле со мною прощался у царя на сенях, и дети ево, Петр и Матфей Шереметевы, прежде мору добры до меня были.
В ред. В соответствия обоим приведенным местам нет.
9 После этих слов в ред. В: мощи
10 После этих слов в ред. В: Царь его на патриаршество зовет, а он быдто не хочет, мрачил царя и людей, а со Анною по ночам укладывают, как чему быть, и много пружався со дияволом, взошел на патриаршество божиим попущением, укрепя царя своим кознованием и клятвою лукавою.
11 После этих слов в ред. В: Лишо о братиях родных духовнику поговорил, и он их в верху у царевны, а инова при себе жить устроил попом в церкви. А я сам, идеже людие снемлются, там слово божие проповедал, да, при духовникове благословении и Неронова Ивана, тешил над книгами свою грешную душу о Христе Исусе.
- 162 -
12 Слов: А напоследок, по многом страдании... яко благ и человеколюбец. — в ред Б и В нет.
13 После этих слов в ред. В: Тут же и в церкви у них был наш брат подначальной из Хамовников, пьянства ради предан бесом и гораздо бесился, томим от бесов. Аз же сжалихся, грешный, об нем: в обедню стоя на чепи, Христа-света и пресвятую богородицу помолил, чтоб ево избавили от бесов. Господь же ево, беднова, и простил, бесов отгнал. Он же целоумен стал, заплакав, и ко мне поклонился до земли; я ему заказал, чтоб про меня не сказал никому; людие же не догадалися о сем, учали звонить и молебен петь.
14 После этих слов в ред. В: его овчеобразный волк
15 После этих слов в ред. Б: у него, кланяючись.
16 После этих слов в ред. В: Симеон сибирской, — тогда добр был, а ныне учинился отступник,
17 После этих слов в ред. В: Княгиня меня в сундук посылала: «я-де, батюшко, над тобой сяду, как-де придут тебя искать к нам». И воевода от них мятежников боялся, лишо плачет, на меня глядя.
18 Вместо: Но милостив господь... чаю воскресения мертвым. — в ред. В: а опосле и сам, милой, принужден тремя персты крестица.
- 163 -
Таково-то попущено действовать антихристову духу. По господню речению, аще возможно ему прельстити и избранные, и всяк, мняйся стояти, да блюдется, да ся не падет! Што тово много и говорить!
Того ради неослабно ища правды, всяк молися Христу, а не дряхлою душею о вере прилежи; так не покинет бог. Писанное внимай: «се полагаю в Сионе камень претыканию и камень соблазну»; вси бо не сходящиися с нами о нем претыкаются или соблажняются. Разумеешь ли сие: камень — Христос, а Сион — церковь, а блазнящиися похотолюбцы и вси отступницы, временных ради о вечном не брегут, просто молвить, — дьяволю волю творят, а о Христове повелении не радят. «Но аще кто преткнется о камень сей, сокрушится; а на нем же камень падет, сотрыет его». Внимай-ко гораздо и слушай, что пророк говорит со апостолом, что жорнов дурака в муку перемелет, тогда узнает всяк высокосердечный, как скакать по холмам; перестанет, сиречь от всех сих упразднится. Полно тово.
19 После этих слов в ред. Б: палач бил, в ред. В: палач биет,
20 После этих слов в ред. В: коли покормят, коли нет. Есть тово после побой тех хочется, да ведь-су неволя то есть: как пожалуют, дадут. Да бесчинники ругались надо мною:
- 164 -
иногда одново хлебца дадут, а иногда ветчинки одное невареной, иногда масла коровья без хлеба же. Я-таки что собака, так и ем. Не умывался ведь, да и кланятися не смог, лише на крест Христов погляжу, да помолитвую. Караульщики по пяти человек одаль стоят. Щелка на стене была, — собачка ко мне по вся дни приходила, да поглядит на меня; яко Лазаря во гною у вратех богатаго пси облизаху гной его, отраду ему чинили, так и я со своею собачкою поговаривал, а человецы далече окрест меня ходят и поглядеть на тюрьму не смеют.
21 После этих слов в ред. В: У людей собаки в подпряжках, а у меня не было; одинова лишо двух сынов, — маленьки еще были, Иван и Прокопей, — тащили со мною, что кобельки, за волок нарту. Волок — верст со сто: насилу бедные и перебрели. А протопопица муку и младенца за плечами на себе тащила; а дочь Огрофена брела, брела, да на нарту и взвалилась, и братья ея со мною по маленьку тащили. И смех и горе, как помянутся дние оны: робята те изнемогут и на снег повалятся, а мать по кусочку пряничка им даст, и оне, съедши, опять лямку потянут; и кое-как перебилися волок, да под сосною и жить стали, что Авраам у дуба мамврийска. Не пустил нас и в засеку Пашков сперва, дондеже натешился, и мы неделю-другую мерзли под сосною с робяты одны,
- 165 -
кроме людей, на бору, и потом в засеку пустил и указал мне место. Так мы с робяты отгородились, балаганец сделав, огонь курили и как до воды домаялись,
22 После этих слов в ред. В: И без битья насилу человек дышит, с весны по одному мешку солоду дано на десять человек на все лето, да петь работай, никуды на промысл не ходи; и вербы бедной в кашу ущипать сбродит — и за то палкою по лбу: не ходи, мужик, умри на работе! Шестьсот человек было, всех так-то перестроил.
23 Слов: Увы грешной душе!.. житейскими сластьми? — в ред. В нет.
24 Слов: Дочь моя, бедная горемыка...на первое возвратимся. — в ред. В нет.
25 Слов: В нашей православной вере... Стану опять про баб говорить. — в ред. В нет. Вместо них в ред. В: За што было за то гневатися? Явно в нем бес действовал, наветуя ево спасению, да уж бог ево простит. Постриг я ево и поскимил, к Москве приехав; царь мне ево головою выдал — бог так изволил. Много о том Христу докуки было, да слава о нем богу; давал мне на Москве и денег много, да я не взял; «мне, — реку, — спасение твое тощно надобно, а не деньги; постригись, — реку, — так и бог простит». Видит беду неминучюю, прислал ко мне со слезами. Я к нему на двор пришел,
- 166 -
и он пал предо мною, говорит: «волен бог, да ты и со мною». Я, простя ево, с чернцами с чюдовскими постриг ево и поскимил, а бог ему же еще трудов прибавил, потому докуки моей об нем ко Христу было, чтоб ево к себе присвоил. Рука и нога у него же отсохли в Чюдове, из кельи не исходит, да любо мне сильно, чтоб ево бог царствию небесному сподобил; докучаю и ныне об нем, да и надеюся на Христову милость, чаю — помилует нас с ним, бедных! Полно тово, стану паки говорить про даурское бытие.
26 После этих слов в ред. Б: И мне радость; пускай дети мои работают богу!
27 После этих слов в ред. Б: Внучок его любимой был младенец сей, крестил ево сам, так об нем кручинился гораздо.
28 После этих слов в ред. Б: ничево не говоря, Христом запечатлел уста моя Еремей.
29 Вместо: «хотя-де один и поедет, и ево-де убьют иноземцы» — в ред. В: умышлял во уме, чаял, меня без него и не вынесет бог, а се и сам я убоялся с ним плыть; на поезде говорил: «здесь-де земля не взяла, на дороге-де вода у меня приберет»; среди моря бы велел с судна пехнуть, а сказал бы, быдто сам ввалился; того ради и сам я с ним не порадел.
30 После этих слов в ред. В: А во иную пору и боялись, человецы бо есмы; да где же стало
- 167 -
детца, однако смерть! Бывало то и на Павла апостола; сам о себе свидетельствует сице: «внутрь убо страх, а вне убо боязнь»; а в ином месте: «уже бо де не надеяхомся и живи быти, но господь избавил мя есть и избавляет». Так-то и наша бедность: аще не господь помогал бы, в мале вселися во ад душа моя. И Давид глаголет: «яко аще не бы господь в нас, внегда востати человеком на ны, убо живы пожерли быша нас», но господь всяко избавил мя есть и доныне избавляет; мотаюсь, яко плевел посреде пшеницы, посреде добрых людей, а инде по среде волков, яко овечка, или посреде псов, яко заяц, всяко перебиваешься о Христе Исусе; но грызутся еретики, что собаки, а без божии воли проглотити не могут; да воля господня — что бог даст, то и будет. Без смерти и мы не будем; надобно бы что доброе то сделать и с чем бы появиться пред владыку, а то умрем всяко. Полно о сем.
31 Слов: Да друга моего выкупил... Полно тово. — в ред. В нет. В ред. Б вместо них: Да друга своего ябедника вывез, которой моея головы там искал научением сатаны. Хотели ево после Пашкова войским убить; так я ево отпросил у них; пожаловали, отдали мне, и я ево, кормя, вывез на Русь. Не слаще и он мне, Василей, Пашкова там был; в ыную пору, бьючи меня, на рожен было посадил; да бог
- 168 -
ево простит! Надобе Евангелие помнить реченное: «любите враги ваша и благотворите», и прочая. Я бы и Никона отступника простил, как бы он покаялся о блудни своей ко Христу; ино лиха не та птица: залетела в пустые дебри непроходимые, возвратитися не хощет; питается червьми и змиями и на селах рожцы ядше со свиниями, а ко отцу возвратитися не хощет и не уйдет от руки господни. Пущай ево еще поиграет! Полно тово.
32 Слов: Доброй прикащик... На первое возвратимся. — в ред. Б и В нет.
33 Слов: и уразумел о церкви... со дерзновением обличал. — в ред. Б и В нет.
34 Слов: Бывал и в ыноземских руках... одново боюсь Христа». — в ред. Б нет.
В ред. В нет слов: и жены своя к жене моей привели... медведев я у них накупил, и тому, понеже всю Сибирь... одново боюсь Христа».
35 Слов: и, яко ангела божия... обо мне известил. — в ред. Б и В нет.
36 Слов: А из кореты высунется... все до меня добры. — в ред. Б и В нет.
37 Этот абзац в ред. В читается так: А се мне в Тобольске в тонце сне страшно возвещено было. Ходил в церковь большую и смотрил в олтаре у них действа, как просвиры вынимают: что тараканы, просвиру исщиплют. И я им говорил от писания и ругался их безделью.
- 169 -
А егда привык ходить, так и говорить перестал, — что жалом ужалило: молчать было захотел. В царевнины имянины, от заутрени пришед, взвалился. Так мне сказано: «аль-де и ты по толиких бедах и напастех соединяешься с ними? блюдися, да не полма растесан будешь!» Я вскочил во ужасе велице и пал пред иконою, говорю: «господи, не стану ходить, где по новому поют!» Да и не пошел к обедни к той церкве. Ко иным ходил церквам, где православное пение, и народы учил, обличая их злобесовное и прелестное мудрование.
38 Слов: Да и в прочии времена... суетнаго века. — в ред. Б и В нет.
39 Слов: У света моей... со отступниками ходил. — в ред. Б и В нет.
40 После этих слов в ред. В: Я пред царем стою, поклонясь, на него гляжу, ничего не говорю; а царь, мне поклонясь, на меня, стоя, глядит, ничего ж не говорит, да так и розошлись; с тех мест и дружбы только: он на меня за письмо кручинен стал, а я осердился же за то, что Феодора моего под начало послал; да и комнатные на меня ж: «ты не слушаешь царя», да и власти на меня ж: «ты нас оглашаешь царю, и в письме своем бранишь, и людей учишь ко церквам к пению нашему не ходить». Да и опять стали думать в ссылку меня послать.
41 Слов: И с тех мест... Салтыков. — в ред. В нет.
- 170 -
После слов: ко мне пришел. — в ред. В: Я его отвел к дочери своей духовной, к боярыне к Федосьи Морозовой жить.
42 Весь этот абзац в ред. Б значительно сокращен.
43 После этих слов в ред. В: опять к Москве свезли томнова человека, посадя на старую лошадь; пристав созади — побивай, да побивай; иное вверх ногами лошадь в грязи упадет, а я через голову; и днем одным перемчали девяносто верст, еле жив дотащился до Москвы.
44 Вместо: Чему быть... что у поляка, на лбу. — в ред. Б: Дети, чему быть? волки то есть. Коли волк овцы жалеет? Они бы и мясо то мое съели. Да еще то, кажется, цар-ет вдруг не выдаст. А какое царь? Бог до времени снабдевает. Как будет время, так вдруг проглотят. Да буди же воля господня.
45 Вместо: Пускай их, миленьких, мучат... упование наше! — в ред. Б: Пускай их, светов моих, мучатся Христа ради. Красные и светлые боярони в русской земли явились; не токмо славы, но и плоти своей и деток не пощадели, да Христа приобрящут. Пускай Христос своих собирает к себе! Умер же бы Иванушко всяко, а то мученик Христов Морозовых бояр. Исповедал ево-света в темнице, на Москве бывше, и причастил тела Христова, яко непорочного агнца. Добро. Полно тово. Любо мне, что за Христа
- 171 -
умирают, я их тому и учил. Что по них и тужить? Слава богу о всем.
46 Вместо: повезли нас ночью... на первое возвратимся. — в ред. В: вывели меня ночью к спальному крыльцу; голова досмотрил и послал в тайнишные водяные ворота; а чаял, в реку посадят, ано от тайных дел шиш антихристов стоит, Дементей Башмаков, дожидается меня, учал мне говорить: «протопоп, велел тебе государь сказать — не бойся ты никого, надейся на меня!» И я ему, поклонясь, а сам говорю: «челом, — реку, — бью на ево жалованье; какая он надежа мне? надежа моя Христос!» Да и повели меня по мосту за реку; я, идучи, говорю: «не надейтеся на князя, на сыны человеческия, в них же несть спасения», и прочая.
Таже полуголова Осип Салов со стрельцами повез меня к Николе на Угрешу в монастырь; посмотрю, ано предо мною и дьякона тащат, везли, а не дорогою, до монастыря, и привезша, в полатку студеную над ледником посадили, и прочих — дьякона и попа Никиту суздальскаго — в полатках во иных посадили, и стрельцов человек с двадцеть с полуголовою стояли. Я сидел семнадцеть недель, а оне, бедные, изнемогли и повинились, сидя пятнадцеть недель; так их в Москву взяли опять, а меня паки в Пафнутьев перевезли и там в полатке, сковав, держали близко с год. А как на Угреше был,
- 172 -
тамо и царь приходил и, посмотря около полатки, вздыхая, а ко мне не вошел; и дорогу было приготовили, насыпали песку, да подумал, подумал, да и не вошел; полуголову взял и с ним, кое-што говоря про меня, да и поехал домой. Кажется, и жаль ему меня, да видит, богу уж то надобно так. Опосле и Воротынский князь Иван в монастырь приезжал и просился ко мне, так не смели пустить; денег, бедной, громаду в листу подавал, и денег не приняли. После, в другое лето, на Пафнутьеве подворье в Москве я скован сидел, так он ехал в корете нароком мимо меня, и благословил я ево, миленькова. И все бояры же добры до меня, да диявол лих. Хованскова князь Ивана и батогами за благочестие били вверху, а дочь же мою духовную, Федосью Морозову, и совсем разорили, и сына ея, Ивана Глебовича, уморили, и сестру ея, княгиню Евдокею Прокопьевну, дочь же мне духовную, с мужем и с детьми, бивше, развели и ныне мучат всех; не велят веровать в старова сына божия спаса Христа, но к новому богу, антихристу, зовут. Послушай их, кому охота жупела и огня, соединись с ними в преисподний ад! Полно тово.
В Никольском же монастыре мне было в полатке в Вознесеньев день божие присещение; в цареве послании писано о том — тамо обрящеши.
- 173 -
47 После этих слов в ред. В: в первом году, а в другой привоз ожесточал горюн, задушил было меня, завалял и окошка и дверь, и дыму негде было итти, — тошнее мне было земляныя тюрьмы: где сижу и ем, тут и ветхая вся срание и ссание; прокурить откутают, да и опять задушат. Доброй человек, дворянин друг, Иваном зовут, Богдановичь Камынин, вкладчик в монастыре, и ко мне зашел, да на келаря покричал, и лубье, и все без указу разломал, так мне с тех мест окошко стало и отдух.
48 После этих слов в ред. В: и посреде людей таяся жить.
49 После этих слов в ред. В: от тяготы зимныя и от побой.
50 Вместо: Псалтырь у него тогда была... и скончался боголепне. — в ред. В: Отец у него в Новегороде богат гораздо, сказывал мне, мытоимец-де, Феодором же зовут, а он уроженец мезеньской, и баба у него, и дядя, и вся родня на Мезени. Бог изволил, и удавили его на висилице отступники у родни на Мезени. «А уродствовать тово как обещался богу, да солгал, так морем ездил на ладье к городу с Мезени, и погодою било нас, и не ведаю, как упал в море, а ногами зацепился за петлю и долго висел, голова в воде, а ноги вверху, и на ум взбрело обещание: яко не солгу, аще от потопления мя бог избавит, и не вем, кто силен — выпехнул меня из
- 174 -
воды на полубы; с тех мест стал странствовать». Домой приехав, житие свое девством прошел, бог изволил. Многие борьбы блудныя бывали, да всяко сохранил владыко: слава богу о нем, и умер за христианскую веру! Добро, он уже скончал свой подвиг; как-то еще мы до пристанища доедем? Во глубине еще пловем, берегу не видеть, грести надобе прилежно, чтоб здорово за дружиною в пристанище достигнути. Старец, не станем много спать: дьявол около темниц наших бодро зело ходит, хочется ему нас гораздо, да силен Христос и нас не покинуть. Я дьявола не боюсь, боюсь господа своего, творца и содетеля и владыки; а дьявол — какая диковина? чево ево боятца! Боятца подобает бога и заповеди его соблюдать, так и мы со Христом ладно до пристанища доедем.
51 После этих слов в ред. В: Павел крутицкой за бороду ево драл и по щокам бил своими руками, а он истиха писанием обличал их отступление; таже и плетьми били и, муча всяко, кончали во огне за старую нашу христианскую веру; он же скончался о Христе Исусе, после Феодорова удавления два года спустя. И Лука Лаврентьевичь сын же мне был духовной, что на Мезени вместе с Феодором удавили те же отступники, на висилице повеся; смирен нрав имел покойник: говорил, яко плакал, москвитянин родом, у матери вдовы сын был единочадный,
- 175 -
сапожник чином, молод леты — годов в полтретьятцеть, да ум столетен; егда вопроси его Пилат: «как ты, мужик, крестишься?» — он же отвеща: «как батюшко мой, протопоп Аввакум, так и я крещуся». И, много говоря, предаде его в темницу; потом с Москвы указали удавить; так же, что и Феодора, на висилице повеся; он же и скончался о Христе Исусе. Милые мои, сердечные други, помогайте и нам, бедным, молитвами своими, да же бы и нам о Христе подвиг сей мирно скончати. Полно мне про детей тех говорить, стану про себя сказывать.
52 Этого абзаца в ред. Б нет.
53 После этих слов в ред. В: грызлися, что собаки, со мною власти.
54 Вместо этих двух абзацев в ред. В: Потом полуголову царь прислал со стрельцами, и повезли меня на Воробьевы горы; тут же священника Лазаря и старца Епифания, обруганы и острижены, как и я был прежде. Поставили нас по розным дворам; неотступно 20 человек стрельцов, да полуголова, да сотник над нами стояли, — берегли, жаловали, и по ночам с огнем сидели, и на двор срать провожали. Помилуй их, Христос! прямые добрые стрельцы те люди, и дети таковы не будут, мучатся туды же, с нами возятся; нужица та какова прилучится, и они всяко, миленькие, радеют. Да што много рассуждать?
- 176 -
У спаса они лутче чернцов тех, которые клабуки те рогатые ставцами теми носят. Полно. Оне, горюны, испивают до пьяна да матерны бранятся, а то бы оне и с мучениками равны были; да што же делать? и так их не покинет бог!
Таже нас перевезли на Ондреевское подворье. Тут приезжал ко мне шпынять от тайных дел Дементей Башмаков; быдто без царева ведома был, а опосле, бывше у меня, сказал: по цареву велению был. Всяко бедные умышляют, как бы им меня прельстить, да бог не выдаст за молитв пречистые богородицы: она меня, помощница, обороняет от них.
А на Воробьевых горах дьяк конюшей Тимофей Марков от царя присылан и у всех был. Много кое-чево говоря, с криком разошлись и со стыдом большим. Я после ево написал послание и с сотником Иваном Лобковым к царю послал; кое о чем многонько поговоря, и благословение ему и царице и детям приписал.
Потом, держав на Воробьевых горах, и на Ондреевском подворье, и в Саввине слободке, к Николе на Угрешу перевезли; тут голову Юрья Лутохина ко мне опять царь присылал и за послание «спаси бог» с поклоном большое сказал, и, благословения себе и царице и детям прося, молитце о себе приказал.
- 177 -
В ред. Б соответствующее место сильно сокращено.
55 Вместо: Своево, — реку, — царя потеряли, — в ред. Б: Потеряли, — реку, — своево царя латыши; в ред. В: Потеряли, — реку, — своево царя латыши безверием своим.
56 После этих слов в ред. Б: На страшном суде пред Христом тогда познано будет, потерпим до тех мест, хотя горько. Тайна царева добро есть таити, а дело божие проповедати преславно есть.
57 После этих слов в ред. В: аще и мучит мя, но царь бо то есть; бывало время, и впрям добр до нас бывал. До Никона злодея, прежде мору, к Казанской пришед, у руки мы были, яйцами нас делил, и сын мой Иван маленек еще был и не прилучился подле меня, а он, государь, знает гораздо ево, послал брата моего роднова сыскивать робенка, а сам долго, стоя, ждал, докамест брат на улице робенка сыскал; руку ему дает целовать, и робенок глуп, не смыслит, видит, что не поп, так не хочет целовать; и государь сам руку губам робенку принес, два яйца ему дал и погладил по голове. Ино-су и сие нам надобе не забывать, не от царя нам мука сия, но, грех ради наших, от бога дьяволу попущено озлобити нас, да же, искусяся ныне, вечного искушения уйдем. Слава богу о всем.
- 178 -
58 Вместо: Таже братию казня... в Пустозерье. — в ред. В: Таже братию, Лазаря и старца, казня, вырезав языки, а меня и Никифора протопопа не казня, сослали нас в Пустозерье; а двоих сынов моих, Ивана и Прокопья, оставили на Москве за поруками; и оне, бедные, мучились года с три, уклоняяся от смерти властелинскова навета: где день, где ночь, никто держать не смеет, и кое-как на Мезень к матери прибрели; не пожили и с год, ано и в землю попали. Да пускай! лутче пустые бродни, чем по улицам бродить. Я беспрестанно бога о том молю: «господи, аще хотим, аще и не хотим, спаси нас!» И господь и промышляет о нашем спасении помаленьку; пускай потерпим тако, а то пригодится не в кую пору; тогда слюбится, как время будет.
59 Слов: Лука та московской жилец... и старой так догадался! — в ред. Б и В нет.
60 После этих слов в ред. В: «виноваты пред богом и пред великим государем», а неведомо, что своровали.
61 Вместо: Вот вам и без смерти смерть... спасти и помиловати. — в ред. В: Да по правилам так оне сделали, спаси бог: того ради, робята, не бойтеся смерти, держите старое благочестие крепко и не поползновенно! А мать за то сидит с ними, чтоб впредь детей подкрепляла Христа ради умирати, и жила бы, не развешав уши;
- 179 -
то баба бывало нищих кормит, сторонных научает, как слагать персты и креститца и творить молитва, а детей своих и забыла подкрепить, чтоб на виселицу пошли и с доброю дружиною умерли за одно Христа ради. Ну, да бог вас простит: не дивно, что так сделали: и Петр апостол некогда убоялся смерти и Христа отрекся и о сем плакася горько; таже помилован и прощен бысть. А и о вас некогда молящу ми ся тощно, и видев вашу пред собой темницу и вас троих на молитве стоящих в вашей темнице, а от вас три столпа огненны к небесем стоят простерты; а с тех мест обрадовался, и легче мне стало, яко покаяние ваше принял бог; слава о сем богу.
62 После этих слов в ред. В: Пилат,
63 Вместо: и, прочет наказ... есть велели. — в ред. В: и прочитали наказ: «изволил-де государь, и бояра приговорили тебя, Аввакума, вместо смертные казни учинить струб в землю и, сделав окошко, давать хлеб и воду, а прочим товарищам резать без милости языки и сечь руки». И я, плюнув на землю, говорил: «я, — реку, — плюю на ево кормлю; не едше, умру, а не предам благоверия». И потом повели меня в темницу, и не ел дней с десяток, да братья велели.
В ред. Б весь этот абзац значительно сокращен.
- 180 -
64 Вместо: Дал бог... и отступников порицая. — в ред. В: А говорит, яко и прежде, играет надо мною: «щупай, протопоп, забей руку в горло то, не откушу!» И смех с ним и горе! Я говорю: «чево щупать? на улице язык бросили!» Он же сопротив: «собаки они, вражьи дети! пускай мои едят языки». Первой у него легче и у старца на Москве резаны были, а ныне жестоко гораздо. А по двух годах и опять иной язык вырос, чюдно, с первой же величиною, лишо маленько тупенек.
65 Вместо: Посем взяли... четыре перста. — в ред. В: Таже взяли соловецкаго пустынника старца Епифания; он же молив Пилата тощне и зело умильне, да же повелит отсещи главу его по плеча веры ради и правости закона. Пилат же отвеща ему, глаголя: «батюшко, тебя упокоить, а самому мне где детца! Не смею, государь, так сделать». И не послушав полуголова старцова моления, не отсече главы его, но повеле язык вырезать весь же. Старец же, перекрестя лице свое, и рече, на небо взирая: «господи, не остави мя, грешного, помози ми!» И в то время божиим промыслом прииде на него некое забвение, яко сон, и не почуял резания языка своего, только в мале, в мале некак ощутил, яко во сне, резание языка своего безболезненно, благодатью Христовою осеняемо. Палач же, пожалея старца, хотя ево руку по
- 181 -
составам резать, да же бы зажило впредь скорее; старец же, ища себе смерти, поперег костей велел отсещи, и отсекоша четыре перста.
66 Слов: Дивна дела господня... Слава ему о всем! — в ред. Б и В нет. Вместо них в ред. Б: третей уже от рода его вырос. На Москве у него резали же с Лазарем священником вместе.
67 После этих слов в ред. Б: не милость показуя, но страх на них напал, на бедных, руки задрожали; в ред. В: не милость показуя, но руки не послужили: от дрожи и трепета нож из рук вывалился;
68 После этих слов в ред. В: Мы верни суть и без знамения веруем старому Христу Исусу, сыну божию-свету и преданное от святых отец старобытное в церкви держим неизменно; а иже кому недоразумно, тот смотри на знамение и подкрепляйся.
69 После этих слов в ред. В: и у него в другоряд же язык резан. На Москве меньши нынешняго резано было. Пускай никонияна бедные кровию нашею питаются, яко мед испивая.
70 Всего этого абзаца в ред. Б и В нет.
71 После этих слов в ред. В: Вот вы зде с нами же на Лопатищах, а кажется ему подле реки Сундовика. А Сундовик верст с пятнадцеть от нас под Мурашкиным да под Лысковым течет.
- 182 -
72 После этих слов в ред. В: Да и всегда такой я, окаянной, сердит, дратца лихой. Горе мне за сие:
73 После этих слов в ред. В: Бог было исцелил, да я сам погубил.
74 После этих слов в ред. В: окаянный
75 Слов: А назад я едучи... Слава богу о сем! — в ред. Б и В нет.
76 Слов: кал свой ели. — в ред. Б и В нет.
77 После этого абзаца в ред. Б идет следующий абзац:
А как я был на Мезени, отче Епифаний, при воеводе Алексее Цехановицком, — пан был, верою римского костела; выехав, на Москве крестился, да втайне держал римскую веру. Жена у нево была, Евдокиею звали, вправду она держала нашу веру. И после родин разнемоглася гораздо. А се и беси напали на нея богу попущающу и зело жестоко мучить стали ея. Мало нечто образумясь, захотела мне исповедатися. Егда же аз пришел, а беси и паки учали мучить крепко и жестоко ея. Аз же, грешный, за болящую молебен пел и воду святил и кропил ю; и беси отступиша от нея. С ревностию великою и со слезами исповедалася мне. Грамоте умела, панья разумная была, проклинала зело усердно римскую веру. Мужа браня, говорит: «все для него, батюшко, наказует меня бог: втайне держит римскую веру,
- 183 -
а богу она зело досадна и мерзка; слава Христу, что меня избавил от нея! Показа мне, батюшко, пекл и светлыя места: все-де римские веры люди осуждаются в пекл, еже есть во огонь; а русская вера яко солнце сияет от всех вер, и все християне во свет грядут, я видела сама. Да и у вас за грех в вере разделение бысть. Худы-де затеи новые и мрачны зело: умри ты, за что стоишь, и меня научи, как умереть. Видела я сама, каково будет тебе: перебрел ты уже запинания бесовская вся. Ох, ох, не покинь меня, пастырю добрый мой, и молись о мне, да не отлучюся тебя! А мне уже самой исправитися неколи стало: сказали мне, — ныне или завтра умереть. Причасти меня причастием запасным своим, бога ради! А крещуся я, слагая кресты по-твоему; а три персты отмещу и ненавижу: зле так наши римляне крестятся. Да будут прокляти от вселенских соборов за сие мудрование! И муж мой с ними же проклят. Я видела сама, что им уготовано у Христа. Помилуй же ты меня, отченько мой, не покинь меня в молитвах своих! А я, ей, ей, твоя овца; тут же желаю быть, идеже будешь ты. Помилуй, батенько, сиречь миленькой мой. Дел моих нет; токмо верою уповаю быти при тебе, как верую и держу, и умираю с тем, как проповедуешь и стражешь за что. Иного бога не вем, но токмо того, его же любишь ты и его ради
- 184 -
мучился. Усвой душу мою при своей душе! Слушает тебя бог и любит тебя, — невозможно мне говорить про то; одно говорю: не забудь ты меня! А моя душа скоро разлучается от телеси: вся века сего не вменяю ни во что при тамошнем нечесом маленьким, еже видела». Да и много, старец, она говорила, я уж и не помню иное. Мне и самому стало сором себя: не по делам моим величала меня. Да так и учинилося: в другой день и умерла. После моления тово встала и села на постеле и ухватила меня, к себе плачючи прижимала. А сама паки то же говорит и кланяется мне. Я ея положил: гораздо трудна, трясется вся. И она лежа перстом указует: «отченько мой, вот черти пришли, стужают мне, взять меня хотят; помолись, да отступят от меня!» И я взял кадило и крест, благословил и место все водою покропил; так перекрестилась и молвила: «отступили, отченько, но стужают мне и просят души моей, и я не могла отбыть, отдала им душу свою, сим крючком вытаща». Я, старец, посмотрю в руке у нея — ано булавочка, крючик малехонек! И я отнял у нея, да зашумел на служанок, нешто ей булавку дали. И оне все божатся: никак-де не давали! Ано ей беси дали булавку ту! Видишь ли, как оне прилежат о душах тех? Силою отнимают! Горе, горе! Как уйдешь у них, аще не господь поможет! Потом я отбрел
- 185 -
в дом свой, а без меня пан-от, муж ея, силою напоил вареным пивом с корением и с бедою, — намешено дияволшины. Так ея беси опять стали мучить. Мне сказали. Я прибежал; стал бранить пана тово. Он мне стал противиться. И я, осердясь, со всем домом своим сошел, и протопопицу взял. А ея беси мучат; зело голка велика бысть. Пришел я домой; печально мне и жаль. Опять пан шлет ко мне, прощения просит. Я и опять к ней пришел, и она в кровь избилася вся, а сама кричит: «для мужа беси мучат меня! несть он мне муж безверия ради своего!» Так он больную ея в щоку ударил. А она то же кричит. Сором ему стало. А я ево выслал из избы и молебен отпел; помазал ея маслом и водою покропил; беси паки отступилися от нея, целоумна паки стала, римскую веру проклинает и, персты слагая, крестится истинно. Я ея паки причастил, и, благодаря Христа, чинно и тихо преставилася. Я и погребению предал ея в малой слободке — не у церкви, на брегу погре́б: сама изволила место то, как жива была. Видишь ли? о сложении перстах и мертвая свидетельствует, яко зло треперстная ересь.
78 Слов: Да полно тово говорить... так будет хорошо. — в ред. В нет. Вместо этого там читается:
- 186 -
Еще скажу вам о жертве никониянской: седящу ми в темнице, принесоша ми просвиру вынятую со крестом Христовым. Аз же, облазняся, взял ея и хотел потребить на утро, чаял — чистая православная над нею была служба, понеже поп старопоставленной служил над нею, а до тово он, поп, по новым служил книгам и паки стал служить по старому, не покаявся о своей блудне. Положа я просвиру в углу на месте, и кадил в правило в вечер; егда же возлег в нощь ту, и умолкоша уста моя от молитвы, прискочиша ко мне бесов полк, и един щербат чермен взял меня за голову и говорит: «сем ко ты сюды, попал ты в мои руки!» — и завернул мне голову. Аз же, томяся, еле-еле назнаменовал Исусову молитву, и отскочиша и исчезоша беси; аз же, стоня и охая, недоумеюся: за что меня бес мучил? Помоля бога, опять повалился; егда же забыхся, вижу на некоем месте церковь и образ спасов, и крест по-латыне написан, и латынники иным образом, приклякивая, молятся по-латынски. Мне же некто от предстоящих велел крест той поцеловати. Аз же егда поцеловах, нападоша на мя паки бесы и зело меня утрудиша; аз же после их встащился, зело расслаблен и разломан, не могу и сидеть. Уразумел, яко просвиры ради от бесов обруган, выложил ея за окошко, и нощь ту и день препроводил в труде и немощствуя,
- 187 -
рассуждая, что сотворю над просвирою. Егда же прииде нощь другая, по правиле возлегшу ми и, не спя, молитвы говорю. Вскочиша бесов полк в келью мою с домрами и с гудками, и один сел на месте, идеже просвира лежала, и начаша играти в гудки и в домры, а я у них слушаю лежа; меня уж не тронули и исчезоша. Аз, после их востав, моля бога со слезами, обещался сжечь просвиру ту, и прииде на мя благодать духа святаго, яко искры во очию моею блещахуся огня невещественнаго, и сам я в той час оздравел, благодатию духовною, — сердце мое наполнилося радости. Затопя печь и сжегше просвиру, выкинул и пепел за окошко, рекох: «вот, бес, твоя от твоих тебе в глаза бросаю». И на ину нощь един бес в хижу мою вошел, походя и ничево не обрете, токмо четки из рук моих вышиб, и исчезе. Аз же, подняв четки, паки начал молитвы говорити. И во ино время, среди дня, на полу в поддымение лежа, опечалихся креста ради, что на просвире сжег, и от печали запел стих на глас третий: «и печаль мою пред ним возвещу»; а бес в то время на меня вскричал зело жестоко больно, аз же ужасся и паки начав молитвы говорити. Таже во ину нощь забытием ума о кресте том паки опечалихся и уснух, и нападоша на мя беси и паки умучиша мя, яко и прежде; аз же расслаблен и изломан, насилу жив,
- 188 -
с доски сваляся на пол, моля бога и каяся о своем безумии, проклял отступника Никона с никонияны, и книги их еретическия, и жертву их, и всю службу их, и благодать божия паки прииде на мя, и здрав бысть. Виждь, человече, каково лепко бесовское действо християном! А егда бы съел просвиру ту, так бы меня, чаю, и задавили беси. От малаго их никониянскаго священия таковая беда, а от болыиаго агнца причастяся, что получишь? — разве вечную муку. Лутче умереть, не причастяся, нежели, причастяся, осуждену быти.
Вслед за этим идет небольшая статья: «О причастии святых Христовых непорочных тайн», во многом повторяющая то, что сказано на эту тему выше во всех основных редакциях «Жития». Она представляет собой, видимо, послание Аввакума к одному из своих последователей, лишь позже и притом механически введенное в «Житие». Вместе с предшествующим ей рассказом «О жертве никониянской» она встречается и в самостоятельных списках.
Далее читаем:
Еще тебе скажу, старец, повесть. Как я был в Даурах с Пашковым с Афонасьем на озере Ирьгене, гладны гораздо, а рыбы никто добыть не может, а инова и ничево нет; от глада исчезаем. Помоляся бога, взяв две сети, в протоке перекидал, на утро пришел, ано мне бог дал
- 189 -
шесть язей да две щуки: ино во всех людях дивно, потому никто ничево не может добыть. На другие сутки рыб с десять мне бог дал. Тут же сведав Пашков и исполняся зависти, сбил меня с тово места и свои ловушки на том месте велел поставить, а мне, на смех и ругаясь, указал место на броду, где коровы и козы бродят. Человеку воды по лодыжку, — какая рыба? и лягушек нет! Тут мне зело было горько, а се, подумав, рече: «владыко человеколюбче, не вода дает рыбу, — ты вся промыслом своим, спасе наш, строишь на пользу нашу. Дай мне рыбки той на безводном том месте, посрами дурака тово, прослави имя твое святое, да не рекут невернии, где есть бог их». И помоляся, взяв сети, в воде с детьми бродя, положили сети. Дети, на меня, бедные, кручиняся, говорят: «батюшко, к чему гноить сети-то? Видишь ли, и воды нету, какой быть рыбе?» Аз же, не послушав их совету, на Христа уповая, сделал так, как захотелось. И на утро посылаю детей к сетям. Они же отвещали: «батюшко государь, пошто итти? какая в сетях рыба? благослови нас, и мы по дрова лутче сбродим». Меня же дух подвизает, чаю в сетях рыбу. Огорчась на большова сына Ивана, послал ево одново по дрова, а с меньшим потащился к сетям сам. Гораздо о том Христу докучаю. Егда пришли, ино и чюдно и радостно обрели:
- 190 -
полны сети напехал бог рыбы, свившися клубом, и лежат с рыбою о середке. И сын мой Прокопей закричал: «батюшко государь, рыба, рыба!» И аз ему отвещал: «постой, чадо, не тако подобает, но прежде поклонимся господу богу и тогда пойдем в воду». И, помолясь, вытащили на берег рыбу, хвалу воссылая Христу богу, и, паки построя сети на том же месте, рыбу насилу домой оттащили. На утро пришли опять, столько же рыбы, на третей день паки столько же рыбы; и слезно и чюдно то было время, а на прежнем нашем месте ничево Пашкову не дает бог рыбы. Он же, исполняся зависти, паки послал ночью и велел сети в клочки изорвати. Что петь с дураком делаешь! Мы, собрав рваные сети, починя втай, на ином месте промышляя рыбку, кормились, от нево таяся, и сделали ез. Бог же и там стал рыбу давать, а дьявол ево научил и ез велел втай раскопать. Мы, терпя Христа ради, опять починили, и много тово было. Богу нашему слава ныне и присно и во веки веком.
Терпение убогих не погибнет до конца.
Слушай-ко, старец: еще ходил я на Шакшу озеро к детям по рыбу, — от двора верст с пятнадцеть, там с людьми промышляли, — в то время как лед треснул и меня напоил бог, и у детей накладше рыбы нарту большую, и домой потащил маленьким детям после Рождества Христова
- 191 -
и, егда буду насреди дороги, изнемог, таща по земле рыбы, понеже снегу там не бывает, токмо морозы велики; ни огня, ничево нет, ночь постигла, выбился из силы, вспотел, и ноги не служат. Верст с восмь до двора: рыба покинуть и так побрести — ино лисицы розъедят, и домашние гладны; все стало горе, а тащить не могу; потаща гоны места, ноги задрожат, да и паду в лямке среди пути ниц лицем, что пьяной; и озябше, встав, еще попойду столько ж и паки упаду; бился так много, близко полуночи; скиня с себя мокрое платье, вздел на мокрую рубаху сухую, тонкую тафтяную белую шубу и взлез на вершину древа — уснул, поваляся. Пробудился, — ино все замерзло: и базлуки на ногах замерзли, шубенко тонко, и живот озяб весь; увы, Аввакум, бедная сиротина, яко искра огня, угасает и яко неплодное древо, посекаемо бывает, — только смерть пришла. Взираю на небо и на сияющия звезды, тамо помышляю владыку, а сам и перекрестися не смогу, весь замерз; помышляю лежа: «Христе, свете истинный, аще не ты меня от безгоднаго сего и нечаемаго времени избавишь, нечева мне стало делать; яко червь, исчезаю». А се согреяся сердце мое во мне, ринулся с места паки к нарте и на шею, не помню как, взложил лямку, опять потащил; ино нет силки; еще версты с четыре до двора, — покинул, и нехотя,
- 192 -
все; побрел один, тащился с версту, да и повалился: только не смогу; полежав, еще хощу побрести, ино ноги обмерзли: не смогу подымать, ножа нет, базлуков отрезать от ног нечем; на коленях и на руках полз с версту; колени озябли: не могу владеть, опять лег; уже двор и не само далеко, да не могу попасть, на гузне помаленьку ползу, — кое-как и дополз до своея конуры; у дверей лежу, промолвить не могу, а отворить дверей не могу же. Ко утру уже встали; уразумев, протопопица втащила меня, быдто мертвова, в ызбу; жажда мне велика, — напоила меня водою, разболокши. Два ей горя, бедной, в ызбе стало: я да корова немощная, — только у нас и животов было, — упала на воде под лед; изломався, умирает, в ызбе лежа; в двадцети в пяти рублях сия нам пришла корова, робяткам молочка давала. Царевна Ирина Михайлова ризы мне с Москвы и всю службу в Тоболеск прислала, и Пашков на церковной обиход взяв, мне в то число коровку ту было дал: кормила с робяты год-другой; бывало, и с сосною, и с травою молочка тово хлебнешь, так легче на брюхе. Плакав, жена бедная с робяты зарезала корову и истекшу кровь из коровы дала найму казаку, и он приволок мою с рыбою нарту.
На обеде я, едше, грех ради моих подавился: другая мне смерть, с полчаса не дышал, наклонясь,
- 193 -
прижав руки, сидя; а не кусом подавился, но крошечку рыбки положа в рот, — вздохнул, воспомянув смерть, яко ничтоже человек в житии сем, а крошка в горло и бросилась, да и задавила. Колотили много в спину, да и покинули; не вижу уж и людей, и памяти не стало; зело горько, горько в то время было; ей, горька смерть грешному человеку! Дочь моя Аграпена, — была не велика, — плакав, на меня глядя, много, и никто ея не учил, — робенок, розбежався, локтишками своими ударилась в мою спину и крови печенье из горла рыгнуло, и дышать стал. Большие промышляли надо мною много и без воли божии не могли ничево сделать, а приказал бог робенку, и он, богом подвизаем, пророка от смерти избавил! Гораздо не велика была, промышляет около меня, быдто большая, яко древняя Июдифь о Израили или яко Есвирь о Мардохее, своем дяде, или Девора мужеумная о Вараце. Чюдно гораздо сие, старец! Промысл божий робенка наставил пророка от смерти избавить! Дни с три у меня зелень горькая из горла текла, не мог ни есть, ни говорить: сие мне наказание за то, чтоб я не величался пред богом совестью своею, что напоил меня среди озера водою. А то смотри, Аввакум, и робенка ты хуже! И дорогою было идучи исчезнул, — не величайся, дурак, тем, что бог сотворит во славу свою чрез тебя какое дело,
- 194 -
прославляя свое пресвятое имя; ему слава подобает, господу нашему богу, а не тебе, бедному худому человеку. Есть писано во пророцех, тако глаголет господь: «славы своея иному не дам». Сие реченно о лжехристах, нарицающихся богом, и на жиды, не исповедающих Христа сыном божиим. А инде писано: «славящие мя прославлю». Сие реченно о святых божиих; его же хощет бог, того прославляет. Вот смотри, безумне, не сам себя величай, но от бога ожидай, как бог хощет, так и строит; а ты-су какой святой? Из моря напился, а крошкою подавился! Только б божиим повелением не робенок от смерти избавил, и ты бы что червь: был, да и нет! А величается грязь худая: я-су бесов изгонял, то, се делал; а себе не мог помощи, только бы не робенок. Ну, помни же себя, что нет тебя ни со што, аще не господь что сотворит по милости своей, ему же слава.
Вслед за этим идет статья «О сложении перст», обстоятельно излагающая, как надо креститься, и заключающая в себе исторические справки о возникновении троеперстия. И эта статья кое в чем повторяет сказанное по этому вопросу во всех редакциях «Жития». Она, видимо, также представляла собой первоначально послание Аввакума к кому-либо из своих последователей, введенное затем автором механически в «Житие». Подобно статье «О причастии...»,
- 195 -
она встречается в самостоятельных списках и также сохранилась в автографе.
79 После этих слов в ред. Б: Да и о том уразумеют, за что нас отступники прокляли и осудили на смерть. Пускай ведома в людех правда и кривда. Посем богу нашему слава ныне и присно и во веки веком. Аминь.